Жизнь замечательных детей - Страница 18

В унылом настроении я вернулась в зал. Лев в одиночестве сидел за столом. Он бросил на меня быстрый взгляд и поинтересовался:

– Чего такая грустная?

– Хотела позвонить, а карточка закончилась. А дома дети одни, вот я и волнуюсь…

Котик тут же достал из кармана пиджака мобильник:

– На, держи.

– Ой, спасибо! Ничего, если я выйду с телефоном из зала, а то здесь шумно? Не волнуйтесь, я вам заплачу за разговор.

– Да не надо мне никаких денег, – махнул рукой мужчина. – Главное, чтобы с детьми все было нормально.

На этот раз трубку взял Игорек.

– Почему ты не в кровати? Зачем подходишь к телефону? – напустилась я не него.

– Так ведь он же звонил, – резонно удивился ребенок.

Я поняла, что сморозила глупость.

– Ладно, а где Оля?

– Она ушла искать Черныша.

– Господи, ну что еще у вас там произошло? – простонала я.

Игорек принялся сбивчиво объяснять. История про кота имела продолжение. Очухавшись после стиральной машины, Черныш решил подышать свежим воздухом и запрыгнул на открытую форточку. То ли его ослабевший организм не выдержал нагрузки, то ли это был сознательный шаг, но животное сигануло вниз. Квартира находится на девятом этаже. Оля побежала на улицу смотреть, жив ли кот.

– Никуда не ходите, ничего не трогайте, ложитесь спать! – страшным голосом приказала я. – Я скоро приеду. Если кого-нибудь из вас не будет в постели, накажу всех. Выпорю ремнем! Понятно?

Ребенок охнул и бросил трубку. Надеюсь, он со всех ног побежал в кровать.

Все, я немедленно отправляюсь домой! С «Красавицей и чудовищами» пора заканчивать. Не думаю, что в данных обстоятельствах мое присутствие очень помогает Жанне обольстить Льва. Представление покатилось по каким-то странным рельсам, наверное, Алексей Невский будет недоволен. Но сам виноват: говорила же я ему, что лучше привлекать профессиональных актеров, а он уперся. Вот и пусть теперь расхлебывает эту кашу. А с меня хватит. У меня, в конце концов, дети! Я временная мать-героиня!

Накручивая себя подобным образом, я вошла в зал. И сразу же увидела Льва. Он поднялся со стула, одновременно пытаясь ослабить узел галстука. Физиономия у Котика была багровая, глаза бессмысленно смотрели вокруг. «И когда он только успел надраться?» – недоуменно подумала я. Нетвердой походкой Лев сделал несколько шагов, наткнулся на соседний столик и рухнул вниз, с грохотом увлекая за собой скатерть. Раздался женский визг. Какой-то мужчина бросился поднимать Котика – с явным намерением набить ему потом морду – и тут же в ужасе отпрянул.

Внезапно оркестр перестал играть, разговоры замолкли, повисла зловещая тишина. Я осторожно приблизилась и, взглянув в лицо Льву, едва удержалась на ногах. Не оставалось никаких сомнений: Котик был мертв.

Глава 8

Весть о том, что в зале труп, мгновенно разнеслась по ресторану. Посетители, побросав ножи и вилки, потоком хлынули к выходу. Но не тут-то было: дорогу преградили два шкафообразных охранника.

– Всем оставаться на своих местах! – Громовой голос администратора перекрыл возмущенный ропот толпы. – Сейчас приедет милиция!

Посетители с недовольными лицами повернули обратно. Я заметила, как какой-то лысый толстячок настойчиво пытался всучить охраннику стодолларовую бумажку, но страж был неумолим. Отпуская ругательства, толстяк угрюмо потащился за своей длинноногой спутницей в глубь зала.

Тело Льва Котика накрыли белой скатертью в веселенький цветочек. Скатерть оказалась короткой, из-под нее выглядывали ноги в носках и дорогих кожаных ботинках. Носки были серые, под цвет костюма, а ботинки черные. При взгляде на них у меня заныло сердце, а глаза наполнились слезами. До меня окончательно дошло, что это не представление: бедняга Котик умер на самом деле.

Мы продолжали сидеть нашей маленькой компанией. Жанна рыдала в голос, Аида с Татьяной тихонько утирали глаза, а на лицах мужчин застыло хмурое выражение.

Я наклонилась к Олегу и прошептала:

– Зачем они вызвали милицию? Ведь Лев умер естественной смертью, наверное, сердце подвело…

Мужчина пожал плечами:

– Должно быть, так положено.

Милиция прибыла на удивление быстро. Не прошло и десяти минут, как в зал вошли трое мужчин в штатском и женщина в белом халате. К мужчинам тут же кинулся администратор и принялся что-то говорить, кивая на наш столик. А женщина направилась прямиком к Котику. Откинув скатерть с покойника, она склонилась над телом. Вскоре женщина присоединилась к коллегам.

Один милиционер направился к нам, и при взгляде на его лицо мое сердце радостно забилось. Это был следователь Руслан Супроткин, мужчина моей мечты!

Руслан поднял руку.

– Вы, семь человек, пожалуйста, останьтесь, – сказал он, указывая на нашу компанию, а потом повернулся к паре, раньше сидевшей за соседним столом: – И вы тоже. А все остальные свободны!

Народ быстрым темпом засеменил к выходу. Воспользовавшись небольшой давкой, возникшей около двери, я подошла к Супроткину.

– Можно я тоже пойду домой? – Я умоляюще сложила руки. – Мне очень надо, у меня дома дети!

Он холодно на меня посмотрел:

– Гражданка, вам же велели остаться, вы свидетель.

– Руслан, ты что, не узнаешь меня? Это ведь я, Люся Лютикова!

В глазах капитана промелькнуло содрогание, мгновенно сменившееся недоуменным узнаванием. И тут я вспомнила, в каком я чудовищном виде! О боже! Я чуть не застонала от бессилия. Если бы я знала, что встречусь здесь с мужчиной моей мечты, то ни за что, ни за какие коврижки не согласилась бы участвовать в представлении!

Понятно, почему сегодня ночью капитан мне не снился, хотя я и спала на совершенно новом месте. Теперь, когда Руслан увидел меня в таком макияже, он не только на мне не женится, но и, наверное, вообще перестанет захаживать в гости. Вот так одно незначительное совпадение ломает человеку всю жизнь.